Размеры внутреннего потребления зерна имеют далеко не академический интерес. Этот показатель ключевой для зернового баланса в целом и решающим образом определяет переходящие остатки, благодаря которым рынок делает свои выводы по поводу возможного движения цен.

Отрытая официальная публикация зерновых балансов - общепринятая норма во всех основных экспортирующих странах, при этом балансы ежемесячно или ежеквартально обновляются и обычно даются в разрезе основных зерновых культур. Пересмотр, коррекция тех или иных показателей, как правило, объясняется. Рынок в курсе и принимаемые участниками рынка те или иные решения опираются в целом на общепринятую фундаментальную базу.

Но не у нас. Зерновой баланс, как это было в советские времена, так и осталось, «не для печати». Балансы мяса, молока – пожалуйста. Хотя, казалось бы, что, являясь одним из крупнейших мировых импортеров мяса и молока, их то же можно было сделать «не для печати».

Впрочем, то, что «не для печати», возможно, спасает многих участников рынка от головной боли какими же цифрами оперировать и каким можно верить, прежде всего, касающимся внутреннего потребления.

Согласно первоначально опубликованному зерновому балансу за 2009 календарный год внутреннее потребление возросло по сравнению с предыдущим годом на 4,3 млн.т до 77.3 млн.т. Но уже в следующей публикации размеры внутреннего потребления снижены на 5,3 до 72 млн.т. Чем вызвана такая коррекция – без комментариев.

Поскольку другие статьи баланса практически не изменились, то остатки на конец отчетного периода (в данном случае календарного года) автоматически возросли на 5,3 млн.т. А это уже другая ситуация на рынке зерна.

По первоначальному балансу зерна за 2010 внутреннее потребление зерна снижено еще на 5 млн.т относительно 2009 г. или уже на 10,3 млн.т . по сравнению с первоначальным вариантом баланса за 2009 г.

Сразу отметим, что 5-миллионного снижения за год не было с 2000 г.

Насколько может быть обосновано такое снижение?

Если взять данные по поголовью скота и птицы, то при пересчете в условные единицы общее поголовье в 2010 г. несколько возросло. Причем рост произошел за счет наиболее зерноемкого птицеводства, где показатели конверсии кормов, в отличие от свиноводства и КРС, уже высокие, и увеличение поголовья сопровождается соответствующим ростом расходов кормов. Это отчасти подтверждает рост промышленного производства комбикормов в 2010 г. почти на 1,4 млн.т или на 9,5%.

Выпуск муки на промышленных предприятиях в 2010 г. сократился на 550 тыс.т, что никак не объясняет 5-миллионного сокращения внутреннего потребления.

Совокупное производство крупы – незначительно увеличилось.

К сожалению, в отличие от общепринятой формы представления основных статей баланса, данные Росстата не дают возможности понять за счет кормового или продовольственного использования зерна произошло сокращение внутреннего потребления в целом. Вместо стандартных статей: расход на корма и расход на продовольственные цели – гибрид советских времен «Переработано на муку, крупу, комбикорма и другие цели» в разбивке «переработано с-х организациями, крестьянскими (фермерскими) хозяйствами и населением» и «переработано промышленными предприятиями».

Львиная доля снижения в размере 4,2 млн.т из 5 млн.т пришлась на переработку зерна в самом аграрном секторе, что составляет ни много ни мало 15-процетное снижение за год. Если же сопоставить с первоначальным балансом за 2009 г., то получится, что объем переработки зерна в аграрном секторе за год упал на 8,1 млн.т или на 26% (!).

Такое «гуляние» цифр означает на наш взгляд одно – отсутствие сколько-нибудь надежного учета движения зерна, прежде всего в самом аграрном секторе.

В этом свете разговоры о сокрытии произведенного зерна с-х производителями теряют смысл, когда оценки внутреннего потребления без какого-либо объяснения могут меняться на миллионы тонн.

Между тем вопрос реального наличия зерна крайне актуален не только для участников рынка. Он не менее важен и для правительства – ведь от того сколько зерна в стране зависит, в конечном счете, вопрос введения или отмены эмбарго на экспорт зерна со всеми вытекающими последствиями для российского зернового рынка.